— Антонина Викторовна, можно ли сказать, что государство выстроило приоритеты для производителей игрушек и для детской индустрии в целом?
— С 16 марта 2022 года вышло 16 поручений президента о необходимости мер государственной поддержки индустрии детских товаров, ориентированных на образование и воспитание детей. По сути, это касается всех средств обучения, учебного оборудования, в том числе игрушек. Недавно вышло еще одно поручение о сквозных мерах поддержки индустрии анимационного кино, литературы и детских товаров, которые используют образы популярных литературных либо анимационных героев.
Поэтому внимание к отрасли есть, но как будет работать этот механизм — этот вопрос мы как производители задаем себе и государству и ждем значимых решений. Такой разговор, который происходит сегодня в Башкортостане на форуме «Айда играть», говорит о том, что инициатива исходит снизу, из регионов.
Одно из поручений президента гласит, что надо изучить региональные практики и сделать их федеральными. Я очень надеюсь, что итогом сегодняшнего большого разговора будут в том числе такие решения, которые позволят нам это сделать.
— Не секрет, что индустрия детских товаров сегодня развивается в четырех пилотных регионах. Достаточно ли этого, чтобы развить отрасль?
— Четырех регионов недостаточно, хотя так или иначе они объединяют порядка 500 производителей. Я планирую, что у нас будет не менее десяти пилотных регионов, это позволит охватить порядка 1,5 тыс. производителей по разным отраслям. Эта десятка может стать нашим локомотивом, серьезно нарастить долю в наиболее значимых сегментах, особенно по товарам первой необходимости. Я думаю, что до конца года мы еще прирастем.
В каждом регионе идет очень глубокая проработка: мы проводим стратегические сессии, пишем внутренние документы, подписываем региональные дорожные карты и наполняем их реальными мерами поддержки. В Башкирии запустили сейчас отдельную программу по детским товарам с финансированием. Думая глобально и действуя локально, мы сможем сделать то, что должны сделать в текущих экономических реалиях.
— Какие инструменты поддержки больше всего необходимы индустрии?
— Мы понимаем, что нам так или иначе придется конкурировать с глобальным рынком, поэтому мы должны создавать продукты, конкурентоспособные на международном рынке. Это значит, мы должны думать о поддержке разработчиков, изобретателей, дизайнеров.
Сейчас, кстати, игрушки внесены в креативные индустрии: я понимаю, что профессиональные стандарты, которые мы разработали для дизайнеров игрушек, конструкторов кукол и персонажей, необходимо переводить в отдельную программу подготовки. Во-первых, нам нужны разработчики. Во-вторых, нужны инновации, нужны предприятия полного промышленного цикла — полностью цифровизованные, с хорошей производительностью труда, с высокопрофессиональными кадрами. В-третьих, нам надо перестать делать простой продукт и начать выпускать сложные высокотехнологичные игрушки.
Нам есть на что опереться: у нас очень хорошая школа IT, и мы понимаем, что можем здесь конкурировать с западными странами. И последнее: предприятия должны работать стабильно. То, что происходит сегодня с сырьем, — это просто безобразие. Замена сырья приводит к смене оборудования, технологий и полной пересертификации. Нужно стабильное наличие сырья для внутреннего производства: это может быть политическое решение, но надо квотировать, чтобы производство работало. Если мы можем в Китае купить сырье в полтора-два раза дешевле, возникает вопрос: может быть, нам и производство открывать в Китае?
Нужно принимать очень серьезные решения. Мы ждем программу поддержки индустрии детских товаров, учитывающую, что у нас предприятия небольшие: в большие программы для больших отраслей мы просто не проходим по экономическим показателям. Поэтому мы хотим задействовать механизмы поддержки малого и среднего бизнеса, а также региональные программы. По ряду направлений нам придется создавать консорциумы.
Я считаю, что вся развивающая среда у нас должна быть как центр превосходства, чтобы дети из разных семей, с разным достатком, из разных условий существования приходили в лучшую среду. А у нас до сих пор проводятся аукционы, где значение имеет только цена: не методическая составляющая, не нравственная, не педагогическая целесообразность или эффективность.
— Зачастую производители игрушек вынуждены закупать комплектующие в Азии, поскольку даже простейшие отечественные электронные платы оказываются в разы дороже. Как долго будет продолжаться такая ситуация? Видите ли вы свет в конце тоннеля?
— Наша задача сейчас — сделать так, чтобы мы могли себе позволить лучшее со всего мира, чтобы наши производители имели доступ к новейшим мировым достижениям. Второе — чтобы мы работали так, как тульская компания, у которой глобальные игроки покупают лицензии на технологии дополненной реальности. Таких звездочек должно быть много, чтобы мы были уверены, что можем произвести и обеспечить наших детей всем самым необходимым.
— Есть ли вероятность того, что отечественные производители в ближайшие годы займут определённую часть на полках магазинов?
— Когда освобождается рынок, на него приходят все, кто хочет его занять: сегодня у нас импорт игрушек вырос на 38%. Мы занимаем 2% мирового рынка игрушек, это очень много. Что касается вашего вопроса, есть такое выражение «хочу, могу, надо». Российский человек очень хорошо понимает, что такое «надо»: сегодня у нас на рынке 10% российских игрушек, мы ставим задачу повысить их долю до 25% за два года. Если мы сейчас не перепрыгнем, у нас второго шанса не будет: сегодня у нас есть мотивация, спрос и заказчик. Было бы непрофессионально этим не воспользоваться.
— Фестиваль игр впервые проводится в Башкортостане. Могут ли подобные площадки стать импульсом для развития отрасли?
— Как родители узнают, что есть российское производство? Люди ходят и удивляются, они говорят: «Неужели это делается в России?» Для того, чтобы они стали осознанно отдавать предпочтение российскому производителю, в эти игрушки надо поиграть. Это мы и делаем.